Последний автозак

• Ирина Халип
• 11.07.2025, 15:17

Музей в тюрьме и парк в Дроздах.

В албанском городе Шкодер есть музей свидетельств и памяти. На входе, где указаны цены на билеты, написано: «Для бывших политзаключенных вход бесплатный». Я спросила молодого человека, продающего билеты: «Только для албанских политзаключенных бесплатно? Или для иностранных тоже?» Он сказал: «Мы в Албании знаем, как высока цена свободы. Мы благодарны всем, кто жертвовал собой в разных странах при разных режимах. Так что добро пожаловать, вход бесплатный».

Конечно, я не ради экономии спрашивала – билет стоит полтора евро, – а скорее из исследовательского интереса. Но войти в этот музей гостем, а не туристом, было здорово, и уж тем более услышать слова благодарности от молодого албанца, который родился после смерти тирана Энвера Ходжи. И пока я бродила по музею, все время мысленно повторяла: нам тоже нужен такой музей.

Шкодерский музей находится в бывшей тюрьме для политических. Многое там сохранилось, и можно входить в бывшие камеры, которые теперь стали музейными залами. Там висят портреты политзаключенных с именами и биографиями. Правда, среди этих портретов слишком много с одинаковой последней строчкой – «расстрелян». И отдельным стендом – список пыток, которые применяли к узникам.

После шкодерского музея я поехала в Тирану, где бункеры диктатора Энвера Ходжи (шесть уровней под землей) и министра внутренних дел, который был вторым лицом в стране, точно так же переделали в музеи, рассказывающие в подробностях историю самой чудовищной диктатуры в послевоенной Европе. Столь изощренного издевательства над народом не придумали ни Сталин, ни Берия – фантазии не хватило. А Энверу Ходже – хватило. И албанцы, открыв музеи в тюрьмах и бункерах, не только рассказывают свою историю, но и предостерегают.

Потом я шла по улицам Тираны, смотрела на свободных людей, у которых жуткое прошлое, но ясное будущее в европейском сообществе, и чувствовала легкую зависть. У нас-то не было Ходжи, нас в тюрьмах хотя бы в мешок с крысами не засовывали, государство не выбирало нам профессию, как это происходило в коммунистической Албании. Но они смогли выбраться из настоящей бездны, а мы будто бы застыли в янтаре. Кричим, но не можем докричаться. Бьемся, но в смоле дыру не пробьешь. Барахтаемся, но увязаем. Тем не менее албанцам, изолированным от всего мира, было хуже. Но они смогли.

И я знаю, где должен быть музей – такой, как в Шкодере. Конечно, в «американке», в СИЗО КГБ. Там даже устройство здания – вполне музейное. Каждая из 18 камер будет со своей экспозицией, посвященной репрессиям. И отдельно, на весь административный блок на первом этаже – портреты и истории погибших за свободу. Та тюрьма станет музеем, и в ней больше никогда никого не будут пытать.

Но есть еще одна вещь, которую мы просто обязаны заимствовать у албанцев. В Тиране во времена Энвера Ходжи партийная номенклатура жила не за высокими заборами, как в СССР, а в центре столицы, в районе Бллоку. Район этот не был огорожен, просто на каждом шагу дежурила госбезопасность, и всякий житель страны знал, что вход туда запрещен. Но смотреть не возбранялось, и голодные жители Тираны (Ходжа заботился о народе и говорил, что чем меньше люди едят, тем здоровее будут) могли видеть, как по улицам Бллоку ходят номенклатурщики и их домочадцы, неся в сумках ананасы, колбасу и шампанское. Уровень цинизма – куда выше коммунистических заборов в СССР. И как только пал режим в Албании, жители Тираны превратили Бллоку в веселый бурлящий район, средоточие развлечений: там на каждом шагу – клубы, бары, галереи. И этот опыт, считаю, нам тоже очень пригодится.

Действительно, что делать с Дроздами? Запереть на ржавый амбарный замок и забыть? Нет, лучше использовать это враждебное сегодня пространство для развлечений. Например, разбить там парк с тенистыми аллеями, столами для пинг-понга и лотками мороженщиков. Или построить большое пространство для шоу с театральными и концертными площадками. Или парк аттракционов. Или вообще свезти туда всех гипсовых пионеров и Лениных-Сталиных со всей страны и устроить там смешной музей, как в Литве недалеко от Друскининкая. Идей у людей хватит, не сомневаюсь. И сил, и денег, и желания.

Главное – чтобы там можно было веселиться. И смеяться – громко, запрокинув голову, до слез, зная, что последний автозак стоит на приколе во дворе «американки» в качестве экспоната.

Ирина Халип, специально для Charter97.org